Эскориал

 Эскориал —это королевский монастырь Святого Лаврентия, расположенный в небольшом селении с тем же названием. Он был выстроен по приказу испанского короля Филиппа II после того, как в ходе одной из бесчисленных войн, которые вел этот неукротимый монарх, его войска разрушили часовню Святого Лаврентия — событие, случившееся 10 августа 1554 года, в день этого святого. Посчитав сие за дурное предзнаменование, благочестивый Филипп тут же дал обет построить в честь святого новый храм и выполнил обещанное, не поскупившись на средства. Прямоугольное в плане, гигантское (206 на 161 м) здание монастыря с четырьмя башнями по углам, часовней, парадной и монастырской площадями, королевским дворцом, библиотекой, 16 внутренними двориками и 89 фонтанами, с сотней лестниц и полутора тысячами дверей, а главное — с королевским Пантеоном под зданием Главной часовни, где хранится прах нескольких поколений испанских королей, королев и инфантов, давно переросло крошечное селеньице, где когда-то добывали железо, и взяло себе его имя. Теперь королевский монастырь Сан-Лоренцо-де-Эскориал известен во всем мире.
Монастырская площадь не просто велика — она огромна, но если смотреть на главные ворота Эскориала с дальнего ее конца, они вес равно поражают своей высотой. Храм, занимающий пятую часть всего монастыря, возвышается в самом центре и, кажется, воплощает собой величие испанской католической церкви, оттеснив на второй план дворец, расположенный немного севернее. Монастырь — яркий пример того, что могут создать воля и власть. Лучшие архитекторы XVI-XVII веков — Хуан Баутиста де Толедо, а после его смерти Хуан де Эррера — создали саму гармонию, органично вписав здания дворцово-монастырского комплекса в классический испанский пейзаж Сьерра-де-Гуадаррамы.
Кажется, в образе каменного храма сама история обрела свою плоть. В эту юго-восточную дверь церкви ранним утром 8 ноября 1571 года вошел гонец, чтобы объявить о победе при Лепанто — главной морской битве XVI столетия. В результате турки были отброшены от границ Южной Европы, зато бедный, но храбрый идальго Мигель де Сервантес потерял левую руку — к вящей славе правой, которой будет написан «Дон Кихот».
В Эскориале в ночь на 15 апреля 1587 года Филипп Испанский приказал отпеть казненную накануне Марию Стюарт как мученицу за веру и присутствовал на торжественной ночной мессе — скромная фигура в монашеской рясе, незаметная  среди  многих других.
Здесь же, в комнатке, из окна которой видна Капелла, король в 1598 году и умер, сжимая в руках распятие — то самое, с которым скончался его отец, император Карл V. Умирая, он умолял монахов не переставая читать Евангелия: «Читайте, отцы мои, читайте, ибо чем ближе я к источнику, тем сильнее жажда!» Удивительная, поражающая воображение личность этот Филипп Испанский! Истинный Дон Кихот на троне, он со своей мрачной гордостью и мистическими озарениями горел истово фанатичным желанием спасти христианские души всех своих подданных. Это его сильный, суровый, презирающий суету дух разговаривает с будущим, то есть с нами, тяжелыми каменными словами Эскориала.
Историки часто цитируют английского автора Мартина А. С. Хьюма, сказавшего, что Филипп был первым подлинно общеиспанским и до глубины души исключительно испанским королем. В этом случае Эскориал, его великое детище, — первый общеиспанский и исключительно испанский архитектурный памятник. Его духовные сокровища своим молчаливым красноречием смиряли ярость гражданской войны, да и сегодня продолжают впечатлять и вразумлять беспечного путешественника. Прежде всего — своим общим эстетическим обликом, который Мигель де Унамуно, великий испанский философ и писатель XX века, определяет как «строгую обнаженность формы». В самом деле, иронически добавляет философ, того, кто предпочитает веселые зеленые пригорки в цветущих кустах и травах, отпугнет величие необозримой «горной страны». И это действительно так: слишком уж строгим, мрачным, суровым и даже гнетущим кажется Эскориал многим туристам. Но кто сказал, что сухой лаконизм и суровость не могут быть красивы? Изощренность молчаливой простоты Эскориала такова, что исследователи до сих пор не могут точно подсчитать количество сортов мрамора, использованных в его отделке.
Что до интеллектуалов, они давно признают музей и библиотеку Эскориала своей Меккой. Фрески Пеллефино Тибальди, Джордано и Кардуччи, полотна Тинторетто, Тициана, Риберы, Веронезе и Веласкеса... Что уж говорить о книжных сокровищах! Они просто неисчислимы... И все-таки в глубине души, там, где молчаливо таится подлинно национальная суть человека, любой испанец знает, что Эскориал — прежде всего усыпальница испанских королей: «отеческие гробы» родной истории — той, какую дает Господь Бог, не спрашивая о наших желаниях.